Письмо благодарности

Когда Вера была маленькая, она росла очень зажатым ребенком. Стеснительной, скованной. И все время ей говорили: «Ну не стесняйся ты, давай! Иди, познакомься с ребятами, пообщайтесь. Хватит дома киснуть». Но нет. Она любила листать книжки и сидеть дома.

 

Но так было не всегда.

 

Что-то случилось. И на групповой терапии, организованной на работе у Веры Николаевны, ставшей уже почтительной дамой, вдруг всплыл в памяти один случай.

Тогда, в возрасте 4-5 лет, ее сильно отругали. Родители увидели из окна их дома, что Вера общается с соседями. А после эти соседи так, с иронией в глазах, им произнесли: «Какая общительная у вас девочка! Ну все нам рассказала. И что у вас на ужин сегодня, и как вы нас по-доброму дурачками называете. Чудесный ребенок, открытый!»

 

После этого Веру поставили в угол, а еще до этого на нее орали не по-детски. Тогда было принято на детей орать как только могли. Громко, не любя, даже можно сказать что люто ненавидя. Так Вере тогда показалось, потому что когда любят – так не орут. И отец взял ее больно за руку и сказал: «Чтоб больше ни с кем не общалась, ясно? Трепло дворовое!» А потом много и много раз он повторял: «Заткнись, тебя не спрашивали!» и с раздражением в голосе: «Много говорить стала!»

 

 

«Да, ты поступила тогда нехорошо. Но разве это твоя вина? Родители понимали, что им тоже не следовало при детях твоего возраста произносить плохие слова в адрес соседей? Думаю, они даже не знали об этом. Вера Николаевна, подумайте над этим вопросом. И простите родителей за их неосознанную некомпетентность. Они вряд ли не любили вас, просто они именно так научились выражать свои эмоции». – произнесла коуч-тренер и продолжила вести занятие.

 

Но что делать дальше, с этой точившей Веру как червь вскрывшейся раной?

 

Вера Николаевна на следующий день не вышла на работу. Ее просто накрыло. Ночью она отвратительно спала, ей снилось детство, и в образе лютых злых медведей – ее родители, которых она в своей жизни искренне уважала и ценила. Но как она их ненавидела внутри себя. Ей хотелось кричать на них в ответ, убить этих медведей, заставить их заткнуться. А после она рыдала. Нельзя же так – родителей ненавидеть. Это очень нехорошо.

«Так нельзя, так нельзя». – говорила она себе. Но сделать ничего не могла. Внутри все горело и болело. Вот Вера Николаевна и взяла больничный. Раз болит, берут больничный.

Ее ломало, крутило еще несколько дней. То жарко, то холодно. И она позвонила маме, хотя звонила редко и по делу.

 

­– Мама, я ненавижу тебя! И ничего не могу с собой поделать, – сказала она. Сама не ожидала, что произнесет это, но вот сказала. В горле был ком, тело не слушалось, сердце отчаянно билось. Что ответит мама?

 

Мама помолчала немного, а после повесила трубку.

 

И тишина. Вера не стала перезванивать, она ощутила, как ей стало легче. Тогда, в детском возрасте она не могла это произнести. Она растерялась. А потом всю жизнь терялась и терялась – то слова забудет, то вещи в автобусе, то имя коллеги на работе. И все повторяла сама себе: «Вот я беспамятная!» А теперь она поняла, что тогда, в детстве, она ведь очень любила петь, танцевать, кривляться перед зеркалом и общаться. Она наобщаться просто не могла – вот до чего была говорливая и улыбчивая. Шла по улице с мамой и с важным видом декларировала стихи и рекламные слоганы, выступала в садике на утренниках просто отлично, очень рано стала выговаривать все звуки. А потом, после случая с родителями, как закрылась. И стала интровертом – вся в себе. Ни познакомиться, ни улыбнуться. Бука. Так ее в школе и прозвали букой. А отец «старушкой» – за вечное сидение дома за книгой. Но как теперь жить, когда в 35 лет ты полноценная и полновесная Вера Николаевна, которой легко дают за 45, когда одна с котом, работаешь бухгалтером (лишь бы не с людьми).

 

А что родители?

 

Очень надолго мама пропала. Не звонила и не писала, хотя обычно слала дочке в месенджеры всякие стикеры и открытки по любому поводу. А тут, наверняка, обиделась. И Вера решила к ней приехать. Она взяла на работе отпуск и отправилась к родителям в другой город. Долго думала, что она скажет маме и как отреагирует отец, ведь мама ему уже наверняка все рассказала.

 

– Доченька! – Вера не успела зайти в квартиру, как мама бросилась обнимать и целовать дочку. – Прости меня, родная. Не знаю за что, но прости. Я почувствовала, что с тобой что-то происходит, места себе не находила. Пожалуйста, извини нас с отцом.

– Мама…

Вера опустилась на колени, слезы бежали по ее щекам. Она так устала от переживаний. Нет, все же она действительно любит своих родителей искренне и безусловно.

 

Когда обе нарыдались, мама пригласила Веру на кухню поесть суп и выпить ромашковый чай. А Вера купила к чаю торт. И все было хорошо, пока с работы не пришел отец.

 

– А, приехала? А ты о маме подумала, прежде чем такое говорить ей? А если нас вдруг не станет, будешь рада? – он явно переживал и носил обиду за слова дочери.

– Я тоже рада тебя видеть, пап. Я очень хочу поговорить с тобой.

– Да я знаю о чем. Ты меня никогда не любила, всегда сторонилась. А я тебе только добра всегда хотел. Но ты – неблагодарная!

 

Вере по старой привычке хотелось опять броситься в бесполезные доказательства того, что она уже выросла и может говорить что хочет, но вдруг она ощутила себя такой маленькой беззащитной девочкой, на которую орет огромный и властный отец. Она, молча, съежилась, как тогда. И когда отец закончил, произнесла:

 

­– За что ты меня так не любишь?

 

Все же, у взрослого человека перед ребенком есть преимущество ­­– он может понять, что с ним происходит и донести это до собеседника.

 

– Что? – Верин папа даже и не подозревал, что обижает свою дочь. Перед ним стояла взрослая женщина, которая должна понимать что такое любовь.

– Ты обижен за что-то на меня? Почему ты меня принижаешь? Почему орешь на меня? Я уже выросла, пап. Хватит! Хватит с меня молчания. Заткнись, много говорить стала – что ты хотел мне этим? Чтобы я не говорила о том, как вы обсуждаете друзей у них за спиной? Говоря это таким тоном, ты повышал свою значимость в моих глазах? За счет меня, маленькой девочки? Ты добился своего? Тебе как сейчас? Круто? Круто, что ты умел заткнуть свою дочку, но не круто, пап, что она тебе ответить не могла. Зато я могу! Иди ты к черту!

 

Вера аж покраснела от внезапно охватившего ее гнева. Она сжала кулаки, схватила свою сумку, вешая ее на плечо и быстро уходя. Зачем что-то говорить, когда и так все ясно!

 

«Это он во всем виноват! Что я не могла общаться со сверстниками, тусоваться, что сидела и читала книги, которые ненавижу. Что я молча наблюдала как мимо проносится моя жизнь, моя мечта. Для кого я стала бухгалтером? Я ненавижу цифры, меня от них тошнит. Я ненавижу компьютеры, бумаги и эту работу. Сейчас я могла бы петь на одной из сцен, выступать в театре, танцевать или читать свои стихи. Я так этого хотела!»

 

Вот какие мысли вертелись в голове у Веры Николаевны, пока она ехала домой в свою пустую квартиру. Вина отца в том, что из-за него она не смогла познакомиться с понравившимся ей мужчиной, создать семью и родить детей. Ей страшно попросить повышения зарплаты, когда она в дни отпусков коллег пашет за них. Она боится лишний раз рта открыть, чтобы сказать, что она любит. Да и не знает она что любит. Ей запретили что-либо любить.

 

От ненависти до любви.

 

Говорят, время лечит. Когда эмоции утихли, на смену им пришло осознание. А ведь жизнь не закончилась. Ведь это не черта, после которой уже ничего не важно.

– Я могу все изменить! – произнесла Вера своему ленивому пузатому коту. Он лишь потянулся и сказал: «М-р-р».

 

И после этого Веру как подменили. Она записалась на курс постановки голоса, назло соседям распевалась и делала весьма странные упражнения. Но что-то все же ей мешало. Андрей Арнольдович, преподаватель, как-то сказал ей наедине:

 

– Вера, очень хорошо, что у вас такая живая мотивация к постановке голоса. Но горло у вас словно заблокировано, вы ощущаете частое першение? А болеете ангиной часто?

– Да, горло это мое самое слабое место во всем теле. – призналась Вера.

– Понятно. Попробуйте одну из прекрасных практик. Называется «Практика благодарности». Сначала нужно написать всех-всех своих родственников. Начать с мамы и папы, а потом сестры-братья, муж… У вас есть муж?

Вера даже икнула от удивления – вот так вопрос.

– Нет, мужа нет.

– Ну, в общем, всех-всех-всех – с кем встречались в своей жизни. И с каждым прописать следующее: сначала простить. Вспомнить все события в жизни, как на исповеди у священника. Вы исповедовались когда-нибудь?

– Нет… – Вера вообще на порог церкви боялась заходить. Вдруг и там ей что-нибудь недоброе скажут.

– Нет так нет, все равно – все события, на что хотите простить. Не «нужно», а «Хочу» простить человека. Потом написать «Прошу прощения». И все, за что хотите попросить прощения, пишите. Но это еще не все. Потом и только потом писать «Благодарю». И уже за все. У родителей – за жизнь, а потом уж за все остальное. Они родили нас, а все остальное – это бонус! Приятный или нет, но он бонус. И вообще, представьте, какие мы сорванцы в детстве были, не простые дети росли, сейчас может даже попроще поколение. Их не бьют, им по сути и обижаться не на что. А нас в угол ставили, лупили, обзывали.

– Вас тоже?

– По-моему, все наше поколение этим страдает. Я веду курс давно, встречал много.

 

Вера бы слушала и слушала этого симпатичного и толкового преподавателя, рассматривая его исключительно с профессиональной точки зрения. И все ж он был хорош собой. Стильные очки в черной оправе дополняли его слегка небрежный образ в свитере и джинсах, но это были свитер и джинсы отличного качества, сидели на нем идеально.

«Аполлон!» – услышала Вера в своих мыслях. Вот только влюбиться в свои 35 без памяти ей не хватало…

 

Благодарность и любовь.

 

С тех пор, как Вера стала заниматься своим голосом и практикой благодарности, многое изменилось. Ее словно подменили, в ее глазах появилась задорная искорка, а в сердце – желание дышать полной грудью. Она уволилась с работы и устроилась к Андрею администратором курсов, да и скоро собирались поженились, ждут ребенка. Они оказались очень похожи, и не решись Вера на перемены в жизни, они вряд ли бы нашли друг друга.

 

После того, как прощение Вера попросила у всех и всех простила, ее жизнь пошла резко вперед, вверх. Качество жизни изменилось. Она готовила ужин и пела, сидела за работой и пела, всегда говорила и говорила без умолку – вот болтушка-то!

 

И вот вечером, когда Андрей задержался на работе, а Вера пришла домой, она взяла лист бумаги и завершала практику. Взяв ручку, она вывела на бумаге «Письмо благодарности». После – отправила родителям. И, я думаю, каждый родитель мечтает получить такое письмо от своих детей. Вот оно:

 

«Дорогие родители! Я прошу у вас прощения за свое неосознанное поведение! И прощаю вас за ваше. Я на самом деле искренне люблю вас.

Я благодарю вас! За то, что дали мне жизнь, фамилию, имя и отчество. За ваши жизненные уроки для меня. Благодаря им я стала такой, какая есть сейчас, обрела себя. Я поняла, что все происходит в нужный момент, в лучший момент. Не знаю что было бы на самом деле со мной, если бы не вы. Может, я так и не стала бы популярной певицей, и вы дальновидно дали мне профессию, которая пригодилась в жизни. Ту, которая свела меня с моим будущим мужем Андреем!

И я приглашаю вас на нашу свадьбу! А еще… Но это сюрприз. Люблю вас, благодарю и обнимаю сердцем».

 

В жизни разные уроки, но настоящий успех – суметь принять их и превратить в свою силу. Вере это удалось, и когда она простила обиды и приняла свой опыт и поблагодарила за все, ее жизнь изменилась в лучшую сторону. Вот она – настоящая сила благодарности.